Применение сил и средств РЭБ в локальных войнах и вооруженных конфликтах

(продолжение статьи, опубликованной в предыдущем выпуске тематического сборника «Радиоэлектронная борьба в Вооруженных Силах Российской Федерации, Материалы от Управления начальника войск РЭБ ВС РФ)

Радиоэлектронная борьба в военных действиях на Балканах

24 марта 1999 г. Генсек НАТО отдал приказ главнокомандующему силами НАТО в Европе начать военную опе­рацию против Союзной Республики Югославия.

То, что в НАТО называют опера­цией «Союзническая сила», по суще­ству представляло собой агрессию са­мого мощного в мире военно-полити­ческого союза против одного из са­мых слабых в экономическом плане государств Европы. В операции «Со­юзническая сила» принимали участие 13 стран НАТО. Количественное и, главное, качественное соотношение сил не позволяло югославам надеять­ся на отражение агрессии.

Группировка НАТО к началу опе­рации насчитывала 460 боевых само­летов, дислоцированных на авиабазах в Италии, авианосцах «Эйзенхауэр» (ВМС США) и «Фом» (ВМС Франции). США в составе группировки представ­ляли стратегические бомбардировщи­ки В-52Н «Стратофортресс», каждый из которых был оснащен 12-ю крыла­тыми ракетами АLМ-86С, и два стра­тегических бомбардировщика В-2 (вы­полнены по технологии «Стелс», дела­ющей их практически невидимым для радаров ПВО противника), способных нести 16 крылатых ракет АLМ-I29 или до 8500 кг авиабомб, 12 тактических ударных бомбардировщиков – «не­видимок» F-117.

Кроме этого, для участия в опера­циях США выделили 64 истребите ля F-15 и F-16, 10 штурмовиков А-10, Германия – 14 истребителей-бомбар­дировщиков «Торнадо», Великобри­тания – 8 истребителей «Харриер», Бельгия, Дания и Норвегия – 20 ис­требителей F-16, Италия – 80 истре­бителей-бомбардировщиков «Тор­надо», Франция – 20 истребителей бомбардировщиков «Мираж-2000» и 15 штурмовиков «Ягуар». 0сновную мощь морских сил альянса в опера­ции составили корабли 6-го флота США, оснащенные крылатыми раке­тами «Томагавк» с дальностью дей­ствия 1600 км.

Высотный самолет-разведчик U-2P

Ударный бомбардировщик «невидимка» F-117

Стратегический бомбардировщик В-2

В состав группировки сил НАТО входили средства навигации, развед­ки и радиоэлектронной борьбы, та­кие как глобальная спутниковая ра­дионавигационная система США «Навстар», которая обеспечивала в реаль­ном времени определение координат и высот (точность 7-10 м) любых объ­ектов на поверхнотсти Земли, в воздухе и околоземном космическом про­странстве.

Самолет дальнего радиолокацион­ного обнаружения и управления ВВС США и НАТО Е-3 «Сентри» (АВАКС) применялся как воздушный команд­ный пункт объединенных ВВС НА­ТО. Самолет радиолокационного об­наружения ВВС США Е-8С «Джойнт Старс» применялся для обнаружения наземных целей. Высотный самолет- разведчик ВВС США U-2P обеспечи­вал вскрытие наземной обстановки на территории Югославии. Самолет радиолокационной и радиотехниче­ской разведки ВВС США RC-135 «Ривет Джойнт» обеспечивал вскрытие радиоэлектронной обстановки над территорией Югославии и распределе­ние объектов подавления (поражения) между самолетами РЭБ. Самолет ра­диоэлектронной борьбы ЕА-6 В «Проулер» обеспечивал прикрытие удар­ных эшелонов путем постановки по­мех средствам обнаружения и управ­ления ВВС и ПВО Югославии.

Вооруженные силы Союзной Ре­спублики Югославии насчитывали 138 тысяч человек и были объедине­ны в три общевойсковые армии, семь армейских корпусов, три дивизии, 34 бригады. Резерв составлял 400 тысяч человек. 

ВВС Югославии имели на воору­жении 238 боевых самолетов и 56 бо­евых вертолетов, а также 8 дивизио­нов и 15 отдельных артполков ПВО, прикрывающих аэродромы базирова­ния. Основные силы и средства ПВО насчитывали около двух тысяч ору­дий зенитной артиллерии, 1000 пу­сковых установок зенитно-ракетных комплексов советского и российско­го производства С-75, С-125, «Куб», «Бук», «Тор», 60 переносных зенитно­ракетных комплексов «Игла» и «Стре­ла». ВМС Югославии состояли из фло­та и войск береговой обороны.

В 23.30 (время московское) 24 мар­та 1999 года войска НАТО нанесли по территории Югославии первые ра­кетно-бомбовые удары, в ходе кото­рых было атаковано 40 объектов. Эти удары наносились преимущественно высокоточными крылатыми ракетами морского базирования и лишь частич­но воздушного. До подавления ПВО Югославии американцы и их союзни­ки по НАТО не рисковали самолетами и жизнями своих пилотов.

Ударный вертолет АН-64

Созданная еще за месяц до начала конфликта орбитальная группиров­ка США (спутники-шпионы), осна­щенная новейшими спутниками «Ла­кросс», провела детальную разведку местности. Удары наносились пре­дельно точно.

Главная цель, преследуемая руко­водством НАТО,– испытание в ре­альных условиях боя крылатых ра­кет, способных поражать заглублен­ные командные пункты, скрытые под землей и бетоном на 30-40 метров. Еще армия США провела боевую про­верку «U-бомбы». Этот авиационный боеприпас, весящий около тонны, при взрыве выделяет электромагнитный импульс огромной мощности, пора­жающий электронные приборы управ­ления, разведки и связи противника в большом радиусе.

Югославская армия сумела сохра­нить свою систему ПВО. Для США и НАТО стало крайне неприятным от­крытием, что сербы внимательно из­учили опыт войн в зоне Персидского залива. В 1991 г. Ирак потерял более 90 процентов средств ПВО в первые же полчаса боевых действий.

По мере разрастания вооруженной агрессии НАТО в Югославии страна­ми альянса во все больших масшта­бах применялось против суверенной страны оружие нового поколения, воз­никновение которого считалось со­всем недавно делом далекого будуще­го. Североатлантический блок во гла­ве с США, помимо реализации своих амбиций под вывеской защиты угне­тенных национальных меньшинств, рассматривали Югославию как поли­гон по отработке применения новых средств вооруженной борьбы, одним из которых явилось информационное противоборство.

По мнению американских военных экспертов, будущая мировая война, репетицией к которой вполне могут стать региональные войны с участи­ем США, будет представлять собой столкновение информационных тех­нологий. Они считают, что на первый план процесса ведения боевых дей­ствий выдвигаются информационные системы, в то время как человеческий фактор оказывается на заднем плане. Кроме того, такая война может пред­ставлять собой совокупность воен­ных, политических и экономических аспектов жизнедеятельности людей, определяющих реальное применение военной силы в решении политиче­ских споров и экономических про­блем. Современный характер инфор­мационной войны (ИВ) будет опре­деляться стремительным развитием информационных технологий и, со­ответственно, неизбежной револю­цией в военных разработках.

Официальные представители ру­ководства различных стран еще не пришли к окончательному выводу, что же такое ИВ, но военные экспер­ты развитых государств мира, в част­ности стран НАТО, уже давно поль­зуются этим термином в повседнев­ной жизни.

По взглядам натовских специали­стов, ИВ – это средство вооруженной борьбы, направленное на достижение военного превосходства над против­ником и основанное на контроле и ис­пользовании информации.

По взглядам НАТО, вооруженные силы с информационными техноло­гиями в своей основе представляют собой новую категорию войск с са­мостоятельной теорией ведения бое­вых действий, организационно-штат­ной структурой, уровнем подготовки личного состава и вооружением, пол­ностью отвечающим требованиям ин­формационной войны.

Опыт учений, а также анализ бо­евых действий армии США в Ираке и Югославии показал, что информа­ционные технологии обеспечивают со­кращение среднего времени подлета и подготовки к атаке ударных вертоле­тов типа АН-64 с 26 до 18 минут, в то же время увеличивается процент по­ражения целей ПТУРами с 55 до 93%. Обработка и передача донесений в вы­шестоящие штабы в звене «рота-бата­льон» сокращается с 9 до 5 минут, ве­роятность дублирования телеграмм составляет 4% вместо 30, передачи подтверждающей информации по те­лефонным линиям – 22% вместо 98.

Таким образом, войска, оснащен­ные информационными технология­ми, имеют большой боевой потенци­ал с возможностями, троекратно пре­вышающими эффективность боевого применения обычных частей. Одна­ко, несмотря на многократный пере­вес войск стран- участников агрессии против Югославии в личном соста­ве и технической оснащенности, этот фактор еще не означал стопроцентно­го достижения желаемых результатов при ведении широкомасштабных бо­евых действий. Овладение высокими технологиями вряд ли когда-либо смо­жет заменить собой осознание каждым военнослужащим внутреннего характера войны.

Радиоэлектронная борьба в боевых действиях на Северном Кавказе

Последнее десятилетие XX и начало XXI века ознаменовано всплеском актов терроризма во всем мире.

Серьезная озабоченность мирово­го сообщества участившимися случа­ями и расширением масштабов тер­роризма неоднократно поднималась и обсуждалась на встречах лидеров стран мира и СНГ. Современный тер­роризм опирается на мощные финан­совые структуры с соответствующим их масштабам военным оснащени­ем. Примеры борьбы с терроризмом в Израиле, Афганистане, Таджикиста­не, Кыргызстане, Косове, Чечне, Ира­ке убедительно показывают: террори­стические группировки способны ве­сти весьма опасные диверсионно-тер­рористические действия и участвовать в масштабных вооруженных конфлик­тах в различных регионах мира, коор­динируя их между собой.

Для Российской Федерации вопро­сы противодействия международному терроризму стали крайне актуальны­ми. Террористические акты в Москве, Буйнакске, Буденновске, Волгодонске, Каспийске, Беслане, выступление во­оруженных бандформирований при поддержке международного терро­ризма в Дагестане, Ингушетии и Ка­бардино-Балкарии получили резонанс не только в нашей стране, но и приоб­рели мировое значение.

Для ликвидации этого очага терро­ризма на региональном уровне руко­водство Российской Федерации вы­нуждено было использовать все си­ловые структуры государства, в том числе и Вооруженные Силы.

Особенности ведения разведки и РЭБ в первой чеченской кампании (1994-1996 гг.) Организация и ведение разведки и радиоэлектронной борьбы в интере­сах обеспечения операции по разору­жению незаконных вооруженных фор­мирований и восстановлению консти­туционного порядка в Чеченской Ре­спублике не являлась принципиально новой задачей. Вместе с тем, с учетом крайне ограниченных сроков на под­готовку операции, для ее разведыва­тельного обеспечения были задейство­ваны все виды разведки: космическая, радио- и радиотехническая (стратеги­ческая и оперативная), специальная, воздушная и разведка Войск ПВО.

Для централизованного управления сила­ми и средствами разведки была соз­дана оперативная группа на команд­ном пункте Объединенной группи­ровки войск. Эта оперативная группа осуществляла тесное взаимодействие со всеми органами военной разведки, а также с ФСБ, ВВ МВД, ФПС и ФАП­СИ. В результате предпринятых мер, а также на основании анализа уже имевшихся материалов, удалось до на­чала операции вскрыть боевой и чис­ленный состав вооруженных форми­рований Д. Дудаева, их дислокацию, характер возможных действий, как в ходе выдвижения войск, так и при проведении действий по овладению г. Грозным.

До всех соединений и ча­стей были заблаговременно доведены необходимые разведывательные дан­ные, в том числе: данные по опорным пунктам, узлам сопротивления, чис­ленности и вооружению размещенных в них группировок, маршрутам пере­броски подкреплений, об инженерном оборудовании местности, формуля­ры на основные объекты системы ре­спубликанского управления и другие важные объекты в г. Грозном с фото­снимками и точными координатами. В ходе боевых действий осуществля­лось наращивание возможностей раз­ведки, главным образом за счет усиле­ния радио-, радиотехнической и воз­душной разведки в интересах проведе­ния операции. Кроме того, регулярно осуществлялось техническое доосна- щение органов и частей разведки раз­личными средствами.

Станция помех на боевой позиции

Космическая разведка велась се­мью разведывательными ИСЗ, что по­зволило осуществить неоднократные съемки всей территории Чечни, по ре­зультатам которых было изготовлено более 350 документов. Полученные ма­териалы позволили уточнить планы городов и населенных пунктов, марш­руты выдвижения войск, состояние объектов инфраструктуры и воору­женных формирований Чечни с точ­ным определением их координат. До­ведение данных космической развед­ки до штабов и войск осуществлялось по различным каналам, что позволило командирам частей и подразделений использовать материалы фоторазвед­ки прямо в ходе боевых действий. Для усиления разведки был использован космический аппарат широкополос­ной фоторазведки, показавший вы­сокую эффективность съемки боль­ших территорий.

Базирование разведывательной авиации осуществлялось на четырех аэродромах СКВО (Моздок, Буде- новск, Мариновка, Ростов-на-Дону). Это позволило несколько снизить за­висимость воздушной разведки от ме­теоусловий, а также обеспечить ши­рокий выбор вариантов используемо­го разведывательного оборудования. Разведывательной авиацией осущест­влялись контроль результатов воз­душных ударов, вскрытие опорных пунктов и узлов сопротивления как на подступах к Грозному, так и в самом городе. Однако на эффективность воз­душной разведки значительное влия­ние оказывали неблагоприятные мете­оусловия. Так, например, только в ян­варе месяце по этой причине воздуш­ная разведка не велась 17 дней.

Особая роль в решении разведыва­тельных задач принадлежит оператив­ной радио- и радиотехнической раз­ведке, которая велась силами СКВО. Уже к 10 декабря радиоразведкой бы­ли вскрыты основные радиосети ре­спубликанского управления и управ­ления незаконными вооруженными формированиями, что позволило обе­спечить командование Объединенной группировкой войск данными о бое­вом составе и деятельности незакон­ных вооруженных формирований. По­стоянно вскрывались и освещались мероприятия по подготовке и прове­дению террористических актов про­тив федеральных войск, сбору и до­кладу разведывательных данных об их боевой деятельности.

Данные радиоразведки учитыва­лись при организации боевых дей­ствий российских войск и даже ис­пользовались для огневого пораже­ния выявленных объектов. Так, осно­вываясь на данных радиоперехвата, 23 декабря был осуществлен огневой удар вертолетами армейской авиа­ции по одному из объектов в стани­це Николаевская, в ходе которого бы­ла уничтожена большая группа поле­вых командиров и руководителей ди­версионных разведывательных групп, прибывших на совещание. В результа­те удара была частично дезорганизо­вана система оперативного управле­ния незаконных вооруженных фор­мирований, на восстановление кото­рой потребовалось около двух суток. Радиоэлектронная борьба в операции на территории Чеченской Республики была организована и велась в целях дезорганизации управления незакон­ными вооруженными формировани­ями, снижения эффективности при­менения ими оружия, боевой техни­ки и средств разведки, а также повы­шения устойчивости работы систем и средств управления федеральных войск.

При этом основные усилия бы­ли сосредоточены на: выявлении и ра­диоэлектронном подавлении радиосе­тей, средств управления ПВО НВФ; обеспечении скрытного развертыва­ния своих систем управления, созда­ваемых группировок войск, устойчи­вой работы железнодорожного и воз­душного пунктов управления, пра­вительственной связи, систем связи МВД и ФСК; ведении радиоконтроля за работой незасекреченных телефон­ных и телеграфных линий радиосвя­зи вскрытии нарушений правил СУВ федеральными силами и их оператив­ном пресечении. Непосредственное планирование, подготовку и боевое применение подразделений РЭБ осу­ществляли службы РЭБ штабов СКВО, армейских корпусов и 4 ВА по подчи­ненности. Радиоэлектронная борьба была спланирована и велась по эта­пам операции.

На первом этапе операции осущест­влялось развертывание группировки сил и средств РЭБ, подготовка их к боевому применению, а также уточ­нение радиоэлектронной обстанов­ки в регионе предстоящих действий. Для решения задач радиоэлектронной борьбы к 7 декабря 1994 года в соста­ве войсковых группировок, действу­ющих на моздокском, владикавказ­ском и кизлярском направлениях, бы­ли развернуты группы РЭБ. Успешной подготовке сил и средств РЭБ к бое­вым действиям в значительной степе­ни способствовала реализация плана формирования частей и подразделе­ний РЭБ тактического звена. Вместе с тем низкая укомплектованность лич­ным составом, его слабая выучка, нео­беспеченность отдельными образцами средств радиоэлектронного подавле­ния, связи и управления, низкая тех­ническая готовность состоящих на во­оружении средств не позволили при­менять штатные подразделения РЭБ общевойсковых соединений. Это по­требовало формирования сводных групп и организации их боевого слаживания уже в районах сосредоточе­ния.

Ми-8 СМВ-ПГ

В связи с этим в установленные сроки не удалось достичь полной сла­женности экипажей и готовности их к боевому применению. По распоря­жению Генерального штаба в авгу­сте 1994 г. на аэродроме Моздок бы­ли развернуты средства РЭБ 42 АК, что позволило до начала конфликта вскрыть радиоэлектронную обста­новку и установить постоянное на­блюдение за основными радиосетя­ми НВФ. В ходе планирования радио­электронной борьбы в операции были уточнены и согласованы состав при­влекаемых сил и средств РЭБ, их за­дачи, маршруты выдвижения, поря­док взаимодействия с частями раз­ведки, ВДВ, ВВ МВД и ФСК, а также мероприятия по обеспечению элек­тромагнитной совместимости важ­нейших РЭС в единой группировке федеральных войск, радиоэлектрон­ной защите систем и средств управле­ния своими войсками и противодей­ствию техническим средствам развед­ки НВФ. Были согласованы перечни частот, на которых запрещено созда­ние радиопомех, и радиоданные, не­обходимые для ведения радиокон­троля. Кроме того, были подготовле­ны и доведены рекомендации войскам по снижению эффективности приме­нения НВФ радиоуправляемых мин­но-взрывных заграждений.

Сосредоточение большого коли­чества радиоэлектронных средств на аэродроме Моздок без соблюде­ния установленных норм частотно­территориального разноса потребо­вало довольно длительной коорди­нации по распределению полос ради­очастот с целью обеспечения работы радиоэлектронных средств различ­ных министерств и ведомств без вза­имных помех. С началом выдвиже­ния группировок войск подразделения радиоэлектронной борьбы, следуя за авангардными мотострелковыми ба­тальонами в составе войсковых ко­лонн, осуществляли радиоэлектрон­ную разведку и подавление радиосетей управления незаконными вооружен­ными формированиями. Радиоэлек­тронное подавление средств радиосвя­зи начиналось с момента обнаружения их работы, как правило, из походных порядков войск без развертывания основных типов антенн. В последу­ющем, с учетом складывающейся об­становки, производилось развертыва­ние всех штатных антенн и элементов боевого порядка подразделений РЭБ. При преодолении войсками водных преград (p.p. Терек и Сунжа) груп­пы РЭБ были выдвинуты на удале­ние 1-1,5 км от уреза воды, откуда ве­ли разведку и подавление радиосвя­зей НВФ, обеспечивая действия под­разделений своих войск по захвату плацдармов на противоположном бе­регу.

С подходом федеральных войск к г. Грозному группы РЭБ были раз­вернуты на господствующих высотах Терского хребта, откуда продолжали выполнение боевых задач. Резервная группа РЭБ из позиционного района (аэродром Моздок) вела радиоразвед­ку и подавление радиосвязей опера­тивного и боевого управления НВФ на западном направлении.

По результатам воздушной радио- и радиотехнической разведки, под­твердившей работу наземных ради­олокационных станций типа П-18 и П-37 на аэродромах «Грозный-Се­верный» и «Ханкала», 13 декабря был осуществлен вылет вертолетов – по­становщиков помех на создание помех указанным PJIC из зоны барражиро­вания. Вертолеты Ми-8 ППА и Ми-8 МТПБ применялись парами на высо­тах 1500-1800 м в течение полутора ча­сов, создавая активные помехи в диа­пазоне 150 -170МГци 2700 - 3660 МГц. После нанесения ракетно-бомбово­го удара по аэродромам работа PJIC не отмечалась, и вертолеты РЭБ боль­ше не применялись.

Радиоэлектронная обстановка в районе боевых действий характери­зовалась особой сложностью, обуслов­ленной рядом обстоятельств: горная местность; использование незаконны­ми вооруженными формированиями современных радиосредств и принци­пов организации связи; применение большого количества маломощных портативных радиостанций, исполь­зуемых на малых дистанциях связи; передача коротких сообщений с ча­стой сменой корреспондентами своего местоположения; ведение радиопере­говоров на языках кавказских народов и отсутствие в частях РЭБ переводчи­ков со знанием этих языков; широкое применение радиостанций, работаю­щих в диапазонах частот, не исполь­зуемых в армиях иностранных госу­дарств, для подавления которых сред­ства РЭБ в ВС РФ не разрабатывались.

Следует указать и на то, что недоста­точное взаимодействие между частя­ми радиоразведки и РЭБ не позво­лило полностью реализовать потен­циальные возможности войск по ве­дению радиоразведки и нарушению управления организованным сопро­тивлением НВФ на территории Чеч­ни. Учитывая условия горной местно­сти, а также дефицит личного соста­ва, радиопеленгаторные сети в груп­пировке сил и средств РЭБ на этапе выдвижения войск не создавались. Вместе с тем отсутствие оперативно­го целеуказания от разведывательных частей по местонахождению средств связи органов управления незакон­ными вооруженными формировани­ями затрудняло радиоэлектронное по­давление их радиосвязей.

Тем не менее, в этот период силами и средствами РЭБ была вскрыта ра­бота и осуществлено радиоподавле­ние радиосети оперативного управ­ления незаконными вооруженными формированиями, радиосетей бое­вого управления, радиосети управления действиями диверсионно-разве­дывательных групп, радиосетей граж­данской обороны и военкоматов. В радиосетях передавалась информа­ция о положении и действиях феде­ральных войск, действиях незакон­ных вооруженных формирований, а также доводились распоряжения боевым группам на организацию со­противления. В системах управления НВФ наиболее интенсивно исполь­зовались средства связи диапазонов KB от 1, 5 до 9 и 27-29 МГц, УКВ – наземных 30 - 52 и 55 - 58 МГц, авиа­ционной УКВ 100-180 МГц, телеве­щания 62 - 90 МГц. Радиоподавление выявленных радиосвязей осущест­влялось более чем на 115 частотах, а среднесуточное время подавления составляло 4,5 часа. Подавление KB- и УКВ- радиосвязи в этот период бы­ло настолько эффективным, что кор­респонденты в радиосетях либо пре­кращали работу, либо осуществляли маневр частотами с целью отстройки от помех или немедленно осуществляли переход на чеченский язык. Неод­нократно на подавляемых частотах отмечались угрозы боевиков в адрес экипажей станций помех и команди­ров групп РЭБ. Подавление радиосе­ти оперативного управления в диапа­зоне 100... 200 МГц было затруднено из-за низкой надежности станций по­мех Р-934У и невысокой эффективно­сти подавления ими наземных линий связи, так как они предназначены для подавления авиационной радиосвя­зи. Поэтому для ее радиоподавления привлекались бортовые станции свя­зи Р-802 самолетов-ретрансляторов Ил-22М11 из зон дежурства в воздухе.

После нанесения огневых уда­ров артиллерией и армейской авиа­цией по отдельным радиоэлектрон­ным объектам этой радиосети с 24 по 27 декабря 1994 г. и со 2 по 3 янва­ря 1995 г. работа в ней была полностью сорвана. Так, в первых числах февра­ля 1995 г. на окраине Итум-Кале бы­ла разгромлена автоколонна терро­ристов с огромным количеством ору­жия, боеприпасов, средств связи и ме­дикаментов.

Это рэбовцы наши их вычис­лили,– рассказывал командующий Южной группировкой войск генерал-майор Мухридин Ашуров.– А уж де­сантники не промахнулись. Так что, сами видите, «Арбалет» многих ору­дий стоит.

 Противник становится «про­зрачнее», – утверждает переводчик с чеченского, – мы научились, анали­зируя материалы перехватов, оцени­вать даже моральное состояние бо­евиков.

Когда бандитов зажали в горах, они занервничали. Материться даже ста­ли в эфире, что у мусульман вообще не принято. Истерика, крик, мольба к главарям о помощи раненым, обмо­роженным. А вместо поддержки Хат­таб организовал заградительные от­ряды. Много интересного мы узнали из первых рук...

Вот почему результаты ударов ави­ации и артиллерии по вскрытым разведчиками – рэбовцами целям вы­зывали у террористов растерянность, неуверенность и страх, а у наших командиров-безмерную благодарность.

Наряду с подавлением радиосетей оперативного и боевого управления НВФ постоянно велась разведка и осу­ществлялось радиоподавление КВ- радиосвязей, организованных ради­олюбителями Чечни. В указанных ра­диосетях, работающих в диапазонах 1,6. 4 и 5,6. 8,5 МГц, велся радиооб­мен между районами и населенными

пунктами Чеченской Республики, пе­редавалась разведывательная инфор­мация о передвижениях и характере действий федеральных войск, о дей­ствиях ДРГ и агентурной сети на тер­ритории Северной Осетии и в районе г. Моздока, а также другая информа­ция в интересах обеспечения действий НВФ. Сложность подавления люби­тельских радиосвязей была обуслов­лена высокой профессиональной под­готовкой корреспондентов и их уме­нием обеспечивать связь в условиях воздействия преднамеренных помех

. Недостаточная эффективность ради­оподавления отмечалась в радиосе­тях с малыми дистанциями связи, ха­рактерными для ведения боя в городе. Радиоэлектронная обстановка в зоне вооруженного конфликта постоянно наращивалась и усложнялась по ме­ре приближения войсковых группи­ровок федеральных войск к г. Грозно­му. Непосредственно в городе и райо­нах, контролируемых НВФ, возрастала роль подвижной радиосвязи, орга­низуемой ими с помощью индивиду­альных, носимых и возимых радио­станций отечественного и, особен­но, иностранного производства. Ши­рокое применение находили сотовая связь и «радиоудлинители». Для орга­низации связи в целях поиска внеш­них источников поставки людских ре­сурсов, оружия и боеприпасов НВФ не исключали возможность приме­нения спутниковой связи, в том чис­ле принадлежащей иностранным кор­респондентам, а также государствен­ных магистральных радиорелейных и кабельных линий связи, проходящих через территорию Чечни. Отмечалась активная работа любительских ради­освязей и средств связи незаконных вооруженных формирований Д. Ду­даева на частотах российских войск, в том числе и в качестве средств раз­ведки и создания помех.

Применение станции помех в населенном пункте

При ведении боевых действий в го­роде, в том числе за овладение прези­дентским дворцом, эффективно ве­лось подавление УКВ-радиосвязей в диапазоне до 100 МГц, что приво­дило к нарушению радиосвязи бое­виков, обороняющих президентский дворец с командованием НВФ, нахо­дящимся за пределами зоны его бло­кирования. Вместе с тем в ряде случа­ев радиоподавление радиосвязей НВФ в городе было затруднено из-за экра­нирующего свойства городских стро­ений, наличия зон аномального про­хождения радиоволн.

Учитывая нали­чие в городе большого количества переизлучателей и достаточно высокую маневренность ведения боевых дей­ствий НВФ, радиопеленгование РЭС с целью определения их местоположе­ния и последующего нанесения точеч­ных огневых ударов было затруднено. Разведывательные данные получались, в основном, в результате радиоперех­вата переговоров командиров боевых групп в радиосети боевого управле­ния, работа в которой была органи­зована с использованием подвижных и носимых портативных средств свя­зи импортного производства («Мото­ролла», США; «Айком», Швейцария; «Стандарт-FT», Япония и др.). Пода­вление этих радиосвязей велось стан­циями помех Р-934У а также с исполь­зованием трофейной портативной радиостанции, захваченной во вре­мя боевых действий у боевиков, пу­тем ведения «мешающих» и дезинфор­мирующих переговоров. Анализируя особенности первой чеченской кам­пании, необходимо отметить, что ор­ганизацию применения сил и средств РЭБ в ходе боевых действий и всесто­роннего обеспечения осуществляли начальники служб РЭБ группировок войск на направлениях. В ходе бое­вых действий был приобретен опре­деленный опыт и в организации ра­бот по поддержанию и восстановле­нию техники радиопомех.

Опыт организации и боевого при­менения частей РЭБ в этой операции вскрыл ряд недостатков и нерешен­ных вопросов.

1. Части РЭБ СКВО содержались в мирное время укомплектованны­ми личным составом на 30-40%. В состав маневренных групп был включен весь имеющийся личный состав срочной службы, что с тру­дом позволило сформировать свод­ные подразделения из различных ча­стей РЭБ округа.
2. Отмечен низкий уровень техниче­ской готовности техники в частях РЭБ, а поэтому в состав маневрен­ных групп включались только боевые средства на бронебазе. Отсутствие автоматизированных ПУ и ограни­ченное количество станций помех не позволили в полной мере исполь­зовать возможности автоматизиро­ванных комплексов радиоэлектрон­ной разведки и РЭБ, а также осу­ществлять синхронное пеленгование работающих радиостанций и автома­тизированное управление ими.
3. Существующая система технического обеспечения частей РЭБ не соответ­ствует требованиям боевой обстанов­ки: ремонтные подразделения частей маломощны и не способны выпол­нять сложные виды ремонта, а в ро­тах РЭБ омсбр они вообще не пред­усмотрены; в составе частей техни­ческого обеспечения объединений Сухопутных войск отсутствуют под­разделения для ремонта средств РЭБ. Опыт боевого применения средств радиоэлектронного пода­вления настоятельно диктует не­обходимость создания системы тех­нического обслуживания и ремонта для поддержания требуемого уровня технической готовности частей РЭБ.
4.  Выявлена низкая эксплуатаци­онная надежность станций по­мех Р-934У, обусловленная ее кон­структивными недостатками. Кроме того, требуют совершенствования антенно-мачтовые системы средств радио- и радиотехнической развед­ки и РЭБ.
5.  Техника РЭБ не обеспечивает рабо­ту в движении на марше, так как у нее низкая мобильность из-за гро­моздких антенных систем. Средства РЭБ тактического звена необходимо размещать на бронебазе, оснащенной штатными огневы­ми средствами. Подтвердилась необходимость создания боеготовых высокомо­бильных сил и средств РЭБ, способ­ных решать многофункциональные задачи в масштабе времени, близком к реальному, в том числе и по пода­влению радиоэлектронных средств отечественного производства.
6. Показано, что повышение эффек­тивности РЭБ при ведении боевых действий в городе может быть до­стигнуто за счет широкого приме­нения забрасываемых передатчи­ков помех и контейнерных средств РЭБ, размещаемых на бронеобъектах в боевых порядках действующих войск, а также в артиллерийских снарядах, на БПЛА и парашютируемых средствах, оснащенных пере­датчиками помех широкого диапа­зона частот.

Особенности ведения РЭБ в контртеррористической операции на Северном Кавказе (1999-2003 гг.)

Операция по целям, задачам, свое­му пространственному размаху и чис­ленному составу Объединенной груп­пировки войск оказалась соизмеримой с общевойсковой операцией армейско­го масштаба. Вместе с тем она имеет множество специфических особенно­стей, которые отличают ее от «клас­сической» общевойсковой операции, в том числе по организации таких ви­дов оперативного обеспечения, как радиоразведка и радиоэлектронная борьба.

Так, например, заблаговременно, еще до начала операции, органами и частями разведки и РЭБ СКВО бы­ло организовано детальное изучение радиоэлектронной обстановки в Се­веро-Кавказском регионе, в ходе ко­торого выявлялись наиболее важ­ные объекты в системе управления и разведки незаконных военных фор­мирований (НВФ). На основе добы­тых разведданных было установлено, что способность бандформирований в Чечне противостоять группировке Федеральных войск во многом объяс­няется хорошо отлаженной системой управления, связи и разведки.

Во второй чеченской кампании имела место высокая степень готов­ности всей системы разведки, связи и управления НВФ к самой настоя­щей широкомасштабной вооружен­ной и информационной борьбе про­тив федеральных сил, которая, как видно из вышеизложенного, нача­лась не сегодня и, к сожалению, да­же не вчера, а значительно раньше. Особое положение Чечни после за­ключения известных Хасавьюртовских соглашений позволило масхадовскому режиму, используя информационный беспредел, создать к 1999 году широко разветвленную, четкую систему разведки, управле­ния и связи в интересах обеспече­ния боевых действий НВФ. В это время органы Госсвязьнадзора РФ в республике не действовали, ре­шения Правительства РФ в отно­шении порядка использования ча­стот, установленных правил приоб­ретения и ввода в эксплуатацию си­стем и средств связи на территории Чечни не исполнялись. Основу этой системы составили:

- сеть сотовой радиосвязи стандарта NMT-450, имеющая выход на сосед­ние с Чечней регионы Российской Федерации;

- системы транковой связи, основан­ные на РЭС ведущих зарубежных фирм;

 радиорелейные и кабельные линии связи, стационарные и мобильные станции телевещания;

- радиосети KB-радиосвязи произ­водственно-технических структур и даже международных организа­ций, например Красного Креста;

 информационно-разведывательные радиосети НВФ на базе любитель­ских KB-радиосредств;

- носимые и мобильные средства радиосвязи, работающие в УКВ- диапазоне, а также радиотелефоны.

Сеть сотовой подвижной радио­связи стандарта NMT-450 (две базо­вые станции, одна из которых рас­полагалась в г. Грозном) сопрягалась с системой сотовой связи Ингушетии. Базовая станция сотовой связи стан­дарта AMPS в Ингушетии обеспечи­вала радиотелефонную связь боеви­кам, имеющим терминалы этой систе­мы в Чечне. Все это позволяло полевым командирам иметь в радиосетях от 20 до 60 корреспондентов, а в раз­ведывательно-информационной сети КВ-диапазона – 60-80 активно дей­ствующих корреспондентов. Ее осно­ву составляли корреспонденты-ради­олюбители, действовавшие в инте­ресах боевиков для передачи по це­почке развединформации и сигналов оповещения. Для увеличения даль­ности связи широко использовались ретрансляторы, установленные на го­сподствующих высотах, что обеспе­чивало надежную и мобильную связь как на равнине, так и в горной части Чечни.

Спутниковая связь на территории Чечни была организована с использо­ванием подвижных (переносных), на­земных терминалов систем глобаль­ной сети спутниковой связи ИНМАРСАТ и ИРИДИУМ. Благодаря этому у боевиков имелся доступ к междуго­родной и международной информаци­онной сети ИНТЕРНЕТ. Через нее рас­пространялась ложь, осуществлялась пропаганда и дезинформация, велись переговоры с арабскими и мусульман­скими странами, такими как Египет, Иордания, ОАЕ, Пакистан, Афгани­стан, Турция. «Командующие фронта­ми» НВФ, а также наиболее влиятель­ные полевые командиры имели соб­ственные мобильные ТВ-передатчики.

Бандформирования вели разведку с применением технических средств ОЭ, ИК, РРТР и РЛ разведки. Цен­тры и посты РРТР действовали в та­ких районах, как Грозный, Урус-Мар­тан, Шали, Зандак, Джугурты, Старый Ачхой и др. Они были оснащены со­временной зарубежной аппаратурой разведки, пеленгования и регистра­ции. В структуре НВФ имелись специ­альные силы и средства для ведения радиоперехвата и подавления помеха­ми радиосетей воинских формирова­ний федеральных силовых структур.

Дежурные силы СКВО в период не­посредственной подготовки операции вели непрерывную разведку, сбор, об­работку и анализ информации об ис­точниках радиоизлучений в регионе, уточняли систему управления НВФ, террористических и диверсионных групп, данные крупных городов РФ, а также спутниковой телефонной свя­зи с различными абонентами в стра­нах арабского мира и западной Ев­ропы.

Для проведения антироссийской пропаганды на территории Чечни и трансляции враждебных передач НВФ использовали стационарные станции телевизионного и радиове­щания, мобильные телевизионные и радиовещательные станции ино­странного производства (в основном французского). Эти средства позволя­ют уверенно передавать (принимать) программы и осуществлять трансля­цию различных пропагандистских ви­деоматериалов в радиусе 20-30 км.

Анализ способов организации свя­зи показал, что обмен информацией осуществляется с использованием та­блиц позывных должностных лиц, ко­дирования ключевых фраз на основе хорошего знания местности на терри­тории Чечни.

Для ведения разведки НВФ на всей территории республики были развер­нуты посты радиоразведки, оснащен­ные техническими средствами ино­странного производства. Практически все полевые командиры и командиры групп имели в своем распоряжении широкополосные сканирующие раз­ведывательные приемники.

Кроме того было выявлено, что в структуре НВФ и в отдельных от­рядах боевиков имелись средства соз­дания помех в радиосетях федераль­ных силовых структур.

Таким образом, в ходе подготовки операции было установлено, что фе­деральным силовым структурам про­тивостоит достаточно сильный, хи­трый противник с хорошо отлаженной и разветвленной системой разведки и управления, готовый не только к ве­дению широкомасштабных действий, но и к ведению информационной во­йны. Поэтому, при непосредственной подготовке операции штабом ОГВ бы­ли разработаны детальные планы де­зорганизации управления НВФ, ра­диоэлектронной разведки и радио­электронного подавления.

Целями радиоэлектронной борь­бы в операции являлись: снижение возможности незаконных вооружен­ных формирований по управлению силами и средствами, а также обе­спечение устойчивости работы важ­нейших радиоэлектронных средств объединенной группировки войск в условиях преднамеренных и вза­имных помех.

Достижение этих целей предусма­тривалось обеспечить согласованны­ми действиями сил и средств РЭБ ро­дов войск и специальных войск ОГВ в ходе решения таких задач, как:

- выявление и радиоэлектронное подавление (в сочетании с огневым поражением или отключением) важ­нейших радиоэлектронных средств незаконных вооруженных формиро­ваний;

- проведение мероприятий по противодействию техническим средствам разведки иностранных го­сударств и незаконных вооруженных формирований;

- проведение мероприятий по ра­диоэлектронной защите.

Обеспечение электромагнитной совместимости радиоэлектронных средств в объединенной группиров­ке войск, выполнение запланирован­ного комплекса мероприятий по огне­вому поражению, выводу из строя (от­ключению), радиоэлектронному пода­влению радиоэлектронных объектов НФП было направлено на снижение их возможностей по управлению сво­ими силами и средствами и повыше­ние эффективности ударов федераль­ных войск по наиболее важным объ­ектам и районам скопления боевиков на территории Чеченской Республики. При этом для определения координат объектов огневого поражения широко использовался банк данных о стацио­нарных радиоэлектронных средствах на территории России, накопленный в штабе СКВО и Главном управлении надзора за использованием радиосвя­зи. Одновременно выполнялись за­дачи по отключению коммерческих РЭС в создаваемой зоне безопасно­сти на Северном Кавказе.

Для достижения поставленных це­лей и вытекающих из них задач РЭБ в Северо-Кавказском регионе была создана группировка сил и средств радиоразведки и радиоэлектронной борьбы. Свои задачи во время боевых действий на территории Дагестана она выполнила успешно. Вме­сте с тем с учетом накопленного опыта были созданы дополнительные груп­пировки РЭБ для ведения боевых дей­ствий на территории Чеченской Респу­блики, распределенные по зонам без­опасности. Были сформированы ма­невренные группы от частей разведки и РЭБ, которые включались в состав полковых и батальонных структур об­щевойсковых соединений и внутрен­них войск на период ведения ими опе­раций и действовали в их боевых по­рядках.

Силы и средства РЭБ с началом операции на территории Чеченской Республики вели непрерывную ра­диоразведку и контроль радиосетей, вскрывали изменения радиоэлектрон­ной обстановки, определяли коорди­наты узлов связи и пунктов управле­ния, сосредоточения живой силы и ог­невых средств террористов. Эти дан­ные немедленно использовались для огневого поражения и радиоподав­ления выявленных объектов управ­ления и систем связи вооруженных бандформирований.

Добытая частями разведки и РЭБ разведывательная информация позво­лила командованию ОГВ более тща­тельно спланировать и провести опе­рацию по взятию Грозного, при этом максимально снизив потери личного состава и боевой техники.

По данным радиоразведки было установлено местоположение узлов связи «Хаким», «Центр», «Абусалам» и ретранслятора «Омега». По этим це­лям 14, 15, 21 и 26 февраля были нане­сены огневые удары, полностью унич­тожившие указанную технику про­тивника.

В ходе проведения контртеррори­стической операции комплексным применением средств радиоэлек­тронной разведки, огневого пораже­ния и радиоэлектронного подавления ОГВ удалось разведать и уничтожить наиболее важные радиоэлектронные объекты в системе управления НВФ, подавить радиопомехами основные радиосети противника и, в целом, дезорганизовать управление банд­формированиями на направлениях действий Федеральных войск.

В частности, по результатам радио­перехвата и пеленгования было вскры­то более 150 пунктов управления и ра­диоэлектронных объектов НВФ. По всем выявленным объектам оказыва­лось огневое и радиоэлектронное воз­действие, которое приводило к выво­ду их из строя.

Радиоэлектронное подавление на­земных станций ССС «Инмарсат» так­же предусматривалось осуществлять станциями помех. Однако их примене­ние не всегда представлялось возмож­ным ввиду отсутствия соответствую­щих средств разведки, а также ограни­ченных возможностей по дальности подавления. Технические характери­стики передатчиков помех обеспечи­вают достаточную эффективность ра­диоподавления, но не всегда их удается реализовать. В частности, в описывае­мый момент передатчики помех необ­ходимо было применять одновремен­но на двух-трех направлениях с юж­ной стороны района, занимаемого крупным бандформированием (спут­никовые радиотелефоны «Инмарсат» имеются, как правило, у высокопо­ставленных «полевых командиров»). Такие условия имели место только при освобождении г. Грозного, а во всех остальных случаях указанные станции помех не применялись из-за невоз­можности обеспечить надежное охра­нение меневренных групп (МГ) РЭБ. Для воздействия на РЭС KB- и УКВ- радиосвязи применялись как станции наземных помех, так и размещаемые на вертолетах. Опыт их применения показал, что радиоэлектронное пода­вление подвижной УКВ-радиосвязи (сотовой и транковой) было наибо­лее эффективным, когда помеха соз­давалась на частотах приема ретран­сляторов. При этом ретранслятор ав­томатически подавлял всех своих кор­респондентов.

В боевой обстановке были прове­дены испытания опытных и экспери­ментальных образцов техники РЭБ, которая показала высокую эффек­тивность при решении задач радио­разведки и радиоподавления систем и средств связи незаконных воору­женных формирований. Следует от­метить, что действия войск по огне­вому поражению (захвату, выводу из строя и отключению) важнейших ра­диоэлектронных объектов стали ос­новным способом борьбы со средства­ми радиорелейной, проводной связи, теле- и радиовещания. Этот способ воздействия на систему управления НВФ использовался также в случаях, когда требуемая степень дезорганиза­ции, в силу разных причин, не могла быть достигнута применением штат­ных средств радиоэлектронного по­давления.

Всего на территории Чеченской Ре­спублики к началу операции подлежа­ло огневому поражению 70 и радиоэ­лектронному подавлению 36 радио­

электронных объектов. Кроме того, на территории Дагестана и Ингуше­тии предусматривалось отключить 18 радиоэлектронных объектов, кото­рые так или иначе использовались для управления НВФ. В ходе операции бы­ло поражено 58 объектов (82%), пода­влены помехами основные РЭС НВФ, отключено 17 радиоэлектронных объ­ектов, используемых для управления бандформированиями.

Большая часть развединформации о противнике, получаемой в ходе опе­рации всеми видами разведки, добы­валась частями и подразделениями РЭБ, так как они находились в непо­средственной близости от противо­стоящего противника. Координаты вскрытых объектов и скоплений бан­дитов своевременно доводились до штабов артиллерии и авиации. Мате­риалы радиоперехвата использова­лись также для оценки эффективности наносимых артиллерийских и авиаци­онных ударов. Развединформация, ко­торая требовала немедленного приня­тия решения, сразу же докладывалась командирам полковых тактических групп. Такой порядок позволял прак­тически в реальном времени исполь­зовать получаемые разведданные для огневого поражения и радиоэлектрон­ного подавления РЭС противника.

Не будем раскрывать все способы, тактику действий подразделений раз­ведки и РЭБ. Несомненным является то, что специалисты РЭБ учились рас­познавать всякие хитрости боевиков, их попытки использовать ложную ин­формацию, дезориентировать коман­диров и нарушать управление наши­ми частями и подразделениями. Ко­мандование и штаб СКВО, учитывая это, предприняли соответствующие меры еще до начала операции и умело противодействовали противнику. Од­нако профессионализм специалистов разведки, РЭБ и накопленный опыт – лишь одна составляющая высокой эф­фективности их работы.

Другая составляющая – в техни­ческой оснащенности частей и под­разделений. Еще первая чеченская кампания 1994-1996 гг. наглядно по­казала, что состоявшая на вооруже­нии частей РЭБ техника недостаточ­но эффективна для выполнения задач в современных условиях. Кроме того, в частях РЭБ отсутствовали средства радиоэлектронного подавления си­стем транковой, сотовой и спутнико­вой связи, которая широко использо­валась НВФ.

Уроки той кампании не прошли да­ром. В короткие сроки были созда­ны новые средства радиоэлектронной борьбы. К началу контртеррористиче­ской операции в части РЭБ ОГВ бы­ли поставлены новые образцы, позво­ляющие эффективно решать задачи разведки и радиоподавления в широ­ком диапазоне частот. Качественным скачком стала появившаяся возмож­ность автоматизированно, в реаль­ном масштабе времени определять координаты источников радиоизлу­чения и использовать их для развед­ки целей и выдачи данных целеуказа­ния для артиллерии.

Таким образом, в тактическом и оперативном звеньях, по сути впер­вые, были задействованы прототипы разведывательно-ударных комплек­сов, значительно повысивших эффек­тивность огневого поражения про­тивника. Расчеты эксперименталь­ных переносных комплексов ради­опеленгования и радиоподавления «Арбалет-М», действовавшие в бо­евых порядках подразделений как на равнинной местности, так и в го­рах, давали координаты боевых пози­ций, скоплений бандитов, позволяли контролировать их перемещение в хо­де подготовки и ведения боя.

Опыт ведения радиоэлектронной борьбы в контртеррористической опе­рации на Северном Кавказе, результа­ты действий федеральных войск под­твердили правильность выбранного направления создания новых образ­цов техники разведки и РЭБ. Однако вскрылось и немало проблем, связан­ных с их эксплуатационной надежно­стью. Отчасти это объясняется тем, что большинство из вновь поступив­ших средств РЭБ еще не прошли госу­дарственных испытаний и существо­вали только в виде эксперименталь­ных образцов и к тому же в ограни­ченном количестве.

В этой связи нельзя забывать дра­гоценный опыт ведения РЭБ, нако­пленный в боевых действиях на Се­верном Кавказе, где основные усилия направлялись на разведку и радиоэ­лектронное подавление радиосвязи в системах управления НВФ и взаи­модействия бандформирований меж­ду собой, а также радиолиний подры­ва мин и фугасов на маршрутах дви­жения колон.

Генерал-полковник Трошев Г. Н., не понаслышке знающий особенно­сти ведения боевых действий в Чечен­ской республике, в своей Книге «Кавказ­ский рецидив» пишет: «...Когда при­были радиопередатчики помех, позво­ляющие со стопроцентной гарантией подавлять сигналы, идущие на радиоуправляемые фугасы, в подразделени­ях ОГВ все «чувствовали себя чуть ли не мифическими Гераклами. А как же иначе, если 80% подрывов на дорогах происходили благодаря использованию простейших механизмов из детских радиоуправляемых машинок. Теперь подрывы радиоуправляемых фугасов должны были стать анахронизмом. Но закавырка в том, что все это – опытные образцы, которые прош­ли в Чечне только «обкатку». Пере­датчиков радиопомех хватает дале­ко не на каждую колонну. При этом они не вполне еще совершенные, часто ломаются. Вот и выходит, что, если речь идет об изготовлении штучных экземпляров,– пожалуйста, а вот се­рийное производство – это уже про­блема».

Опыт организации и ведения РЭБ в ходе контртеррористической опера­ции на Северном Кавказе красноре­чиво показывает и убедительно под­тверждает основную закономерность того, что эффективность дезорганиза­ции систем управления противника в любом военном конфликте во мно­гом определяется результатами воз­действия на его радиоэлектронные средства систем управления, связи и разведки, а также на ЭВМ и инфор­мационную базу данных современных автоматизированных систем управле­ния войсками и боевыми средствами.

Радиоэлектронная борьба в войне с Ираком (2003 г.)

Война против Ирака в период с 20 марта по 1 мая 2003 г.– это вторая война в Заливе после операции «Шок и трепет», получившая кодовое назва­ние «Свобода Ираку». Планирование операции, как об этом сообщают за­рубежные источники, началось в ян­варе 2002 г. в Комитете начальников штабов и Объединенном центральном командовании (КНШ и ОЦК) воору­женных сил США под руководством министра обороны Д. Рамсфелда и ко­мандующего ОЦК ВС США генерала Т. Фрэнкса. За 14 месяцев было раз­работано более 20 вариантов плана.

Окончательно план операции про­тив Ирака был оформлен к 18 марта 2003 г. Основными официальными целями операции являлись:

- смещение со своего поста Садда­ма Хусейна и ликвидация правя­щей партии арабского социалисти­ческого возрождения (БААС) путем оккупации Ирака, передача власти оппозиционным силам, лояльным к США, установление демократи­ческого правления в стране;

- ликвидация наступательного воен­ного потенциала страны, уничто­жение ОМП (ядерного, химическо­го, бактериологического) и средств его доставки, которыми, как утверж­дали разведслужбы США и Велико­британии, располагал Ирак и раз­работку которых активно осущест­влял.

Официальная цель операции пол­ностью соответствовала одной из це­лей военной политики США в военной стратегии 2002 г.– нанесение реши­тельного поражения любому против­нику, включая смену режима враждеб­ного государства или оккупацию его территории.

Фактической целью операции яв­лялось овладение нефтяными ресур­сами Ирака в интересах обеспечения максимально благоприятных условий существования финансово-экономи­ческой системы США.

В ходе операции перед группиров­кой вооруженных сил США и их со­юзников были поставлены следующие главные задачи: свержение режима Саддама Хусейна; сбор информации о глобальной сети тайного создания ОМП, обнаружение, изоляция или уничтожение ОМП, средств его до­ставки и предприятий по производ­ству и хранению ОМП на террито­рии Ирака; сбор информации о сетях террористов, обнаружение, захват или уничтожение террористов, действу­ющих с территории Ирака; оказание гуманитарной помощи нуждающим­ся в ней гражданам Ирака; недопу­щение разрушения производствен­ных мощностей и комплексов по до­быче и переработке нефти; создание условий для быстрого перехода Ира­ка от тоталитарного государства к де­мократическому обществу по амери­канскому образцу.

Самолет ДРЛО в сопровождении истребителей

Кроме того, в ходе операции воо­руженные силы США и их союзни­ков решали и ряд частных практиче­ских задач: отработка новой тактики действий всех видов вооруженных сил в ходе ведения боевых действий; проверка эффективности новых об­разцов вооружения и военной тех­ники в условиях реальной обстанов­ки; определение путей дальнейшего строительства и развития видов воо­руженных сил.

В общем виде замысел вторжения в Ирак (достижение военно-полити­ческих целей) предусматривал опера­тивно-стратегическое применение как видов вооруженных сил, так и дру­гих сил и средств США и их союзни­ков в рамках воздушно-наземно-морской кампании путем практически од­новременного проведения шести вза­имосвязанных операций:

- информационная операция, начав­шаяся 3 октября 2002 г. в Д-169;

- операция ЦРУ и ССО вооруженных сил США и их союзников;

- воздушная кампания (операция);

- наземная наступательная операция;

- морская десантная операция;

- противоминная операция.

Для достижения поставленных це­лей в регионе конфликта были созда­ны и развернуты группировки войск (сил) – общевойсковая, ВВС и ВМС.

Что касается авиационной группи­ровки, то необходимо отметить: в хо­де проведения операций «Буря в пу­стыне» (1991), «Лис пустыни» (1998) и «Несгибаемая свобода» (2001) в зо­не Персидского залива была создана необходимая инфраструктура и по­стоянно дислоцировались значитель­ные силы ВВС и ВМС США и их со­юзников. Можно констатировать, что со второй половины 2002 г. на авиа­базах Кувейта, Саудовской Аравии, Катара, ОАЭ, Бахрейна, Омана и Ди­его-Гарсия постоянно базировалось не менее 250 боевых самолетов. Кро­ме того, в море курсировало несколь­ко авианосных ударных групп (с па­лубной авиацией на борту), в составе которых были и корабли – носители КРМБ. Поэтому в данном случае про­цесс создания и развертывания авиа­ционной группировки представлял со­бой лишь ее наращивание в регионе.

Для обеспечения защиты создавае­мой в районе конфликта авиационной группировки от возможных ракет­ных и авиационных ударов со сторо­ны Ирака в январе 2003 г. на авиабазах Али аль-Салем и Ахмед аль-Джабар, а также на полигоне Удейли Рэндж бы­ли развернуты три батареи ЗРК «Пэтриот» (по 8 ПУ в каждой батарее. На территории Иордании были оборудо­ваны стартовые позиции ЗРК «Пэтриот», развернуты РЛС дальнего обна­ружения и средства радиоэлектрон­ной борьбы.

Самолёт Grumman EA-6B Prowler, предназначенный для ведения радиоэлектронной войны и разведки

Сводный боевой состав средств воздушного нападения ВВС и ВМС США, Великобритании и Австралии в районе иракского кризиса состав­лял: около 875 ударных самолетов ВВС и ВМС (в том числе 43 СБ ВВС США) и 256 КРВБ; 35 носителей КРМБ «Тома­гавк» с суммарным боезапасом до 870 ракет. Общая численность авиацион­ной группировки достигла 1800 само­летов и вертолетов, в том числе около 200 вертолетов огневой поддержки.

В ходе создания авиационной груп­пировки большое внимание уделялось повышению эффективности примене­ния высокоточного оружия. Так, если при подготовке первой войны в За­ливе (1991) только некоторые амери­канские самолеты (такие, как F-117, F-111 и F-15E) были оборудованы для применения высокоточного ору­жия (ВТО), то к началу второй вой­ны практически все ударные само­леты и многие вертолеты США были способны использовать его для пора­жения целей. При этом если в 1991 г., по расчетам американского командо­вания, приходилось решать вопрос о том, сколько самолето-вылетов необходимо назначить для уничтожения конкретной цели, то в 2003 г. задача планирующих органов, как правило, состояла в том, чтобы определить, сколько целей назначить самолету для поражения в одном вылете.

При выполнении ударных задач со­ставом стратегической авиации но­вым направлением ее действий ста­ло создание разведывательно-удар­ных комплексов. В Ираке стратегиче­ская авиация являлась одновременно и ударным, и одним из основных раз­ведывательных средств. Так, самоле­ты В-1 В с индикатором движущихся целей широко применялись в интере­сах ведения воздушной разведки, а са­молет В-52Н применял для наведения на цель новую прицельно-навигацион­ную систему «Лайтнинг».

Распределение задач на ударные и разведывательные позволило дей­ствовать разнотипным стратегиче­ским бомбардировщикам США В-1, В-2 и В-52 в единых боевых поряд­ках. Разведывательные возможности стратегической авиации усиливались действиями беспилотных летательных аппаратов «Глобал Хок», которые ис­пользовались для разведки и целеу­казания.

Общесистемный анализ показы­вает, что при подготовке вторжения в Ирак созданную группировку ВВС можно лишь условно назвать авиаци­онной. С учетом массированного при­влечения спутниковых средств нави­гации, разведки и наведения крылатых ракет воздушного и морского базиро­вания, «умных» бомб, это фактиче­ски была группировка сил и средств воздушно-космического нападения, готовая к проведению воздушно-на­ступательной операции, в рамках ко­торой предусматривалось нанесение нескольких массированных ракетно­авиационных ударов (МРАУ).

Наличные силы и средства ПВО Ирака не могли представлять сколь­ко-нибудь серьезной угрозы для дей­ствий столь внушительной группи­ровки средств воздушно-космическо­го нападения.

В ходе операции «Ирак фридом» замысел воздушной кампании пред­усматривал на первом этапе проведе­ние воздушной наступательной опера­ции (в период Д-ДЗ) с последующим переходом к систематическим бое­вым действиям в рамках воздушно­наземной наступательной операции. При этом учитывалась более высо­кая оснащенность палубной авиации высокоточным оружием по сравне­нию с ВВС и авиацией морской пехо­ты (87% и около 60% соответственно).

Основными задачами авиацион­ной группировки являлись:

борьба за превосходство в воздухе (БЗПВ);

авиационная поддержка наземного компонента группировки (АП);

воз­душная разведка и управление сила­ми (ВР и УС), а также воздушные пе­ревозки (ВП).

По данным Пентагона, в авиацион­ных налетах на Ирак после 20 марта 2003 г. принимали участие: стратеги­ческие бомбардировщики В-52Н, вре­менно дислоцированные на авиабазе Фэйрфорд (Великобритания); стра­тегические бомбардировщики В-2А (авиабаза Уайтмэн, штат Миссури) и с о. Диего-Гарсия (Индийский оке­ан); тактические истребители F-15, F-16, F-117, штурмовики А-10А, са­молеты-заправщики КС-135 и КС-10, самолеты сил специальных операций АС-130 с 30 авиабаз стран Ближнего Востока. В ходе воздушной операции широко применялись беспилотные ударные летательные аппараты более десяти типов, десятки тысяч боепри­пасов точного наведения, крылатые ракеты «Томахок».

Боевое применение разведывательного ударного комплекса «Ассолт Брейкер»

За 25 суток (20 марта – 13 апре­ля) авиацией ВВС и ВМС США и их союзников было совершено более 40 тыс. самолето (вертолето)-вылетов, применено почти 29 тыс. боеприпа­сов, до 70% которых являлись высо­коточными.

Несмотря на кратковременность этой войны, получили дальнейшее развитие вопросы проведения «ин­формационных операций» и опера­ций РЭБ, что выразилось в совершен­ствовании способов комплексного ра­диоэлектронного и огневого подавле­ния средств ПВО, нарушении работы компьютерных сетей Ирака, организа­ции с использованием модернизиро­ванных самолетов РЭБ ЕС-130Е «Ком­пас Колл» радиоподавления средств связи и управления, а также в про­ведении операции «психологической войны» с использованием специаль­ных самолетов ЕС-130Е Comando Solo, оснащенных аппаратурой «Ривет Рейдер», предназначенной для организации пропагандистского радио- и телевизионного вещания.

Авиабаза Али аль-Салем

В ходе войны в Ираке была создана интегрированная авиационно-косми­ческая разведывательная система. Кос­мические средства разведки (радио­технической и оптико-электронной), имеющие высокую периодичность просмотра заданных районов и опе­ративность доставки разведданных, практически в реальном времени вы­являли местоположение необходимых объектов. Полученные данные о целях передавались на пункты управления войсками и оружием и (или) непо­средственно на авиационные носите­ли средств поражения, осуществляв­ших последующую доразведку и на­несение огневого удара.

Для разведки иракской бронетех­ники и выдачи данных целеуказания применялись три спутника видовой разведки «Кихоул-11», работающие в видимой и инфракрасной областях спектра, три спутника «Лакросс», ос­нащенные бортовыми РЛС, а также са­молет разведки наземных целей с РЛС «Пейв Мувер» в составе разведыва­тельного ударного комплекса «Ассолт Брейкер».

Была создана мощная группиров­ка разведывательной авиации, вклю­чавшая самолеты U-2, RC-135, ЕР-ЗЕ, JSTARS и БЛА Global Hawk. Кроме то­го, впервые для обеспечения прие­ма данных от разведывательных БЛА «Предатор» и управления ими исполь­зовался самолет С-130. В Ираке ис­пользовалась новая контейнерная те- пловизионная станция целеуказания AN/AAQ «Литенинг», устанавлива­емая на борту самолетов F-16 и AV- 8B. Точность определения координат цели такой станцией составляет око­ло 6 м, что позволило использовать ее для наведения средств поражения, не имеющих собственных ГСН, таких как JDAM и JSO/V Кроме того, широко использовались разнообразные воен­ные и коммерческие спутники наблю­дения, связи, навигационные и метео­рологические аппараты, а также спут­ники предупреждения о ракетном на­падении.

В войне с Ираком имело место ши­рокое применение навигационной си­стемы НАВСТАР в целях наведения высокоточного оружия. По некоторым данным, доля такого оружия в нынеш­ней войне составила 95% (для срав­нения – в войне 1991 года она со­ставляла 7%). Однако, по сообщениям средств массовой информации, сигна­лы системы GPS подавлялись со сто­роны Ирака с помощью несложных устройств для постановки помех, что повлекло промахи большого числа вы­сокоточных ракет.

В данной локальной войне приме­нялись и электромагнитные бомбы, но особой роли они не сыграли, так как иракские радиоэлектронные сред­ства практически бездействовали.

Созданная при подготовке втор­жения в Ирак авиационная группи­ровка, по оценкам специалистов РЭБ, полностью выполнила поставленные перед ней задачи. При этом следует особо отметить, что эта война бы­ла «игрой в одни ворота». Китайские специалисты из анализа данной опе­рации сделали вывод, что реализа­ция военной мощи США очень зави­сима от космической составляющей. Активное применение противоспут­никовых систем (боевые спутники- убийцы, пучковые противоспутни­ковые средства, оружие электронной атаки и т. д.), а также современных си­стем РЭБ, включающих генераторы электромагнитного импульса, кибер­нетическое сетевое виртуальное ору­жие, может просто «ослепить» и «па­рализовать» современную американ­скую военную машину.

Радиоэлектронная борьба в Грузино-Осетинском конфликте (2008 г.)

На фоне роста национализма 10 но­ября 1989 г. Югоосетинская автоном­ная область в составе Грузинской ССР изменила свой статус до автономной республики и с 20.09.90 г. объявила о независимости и создании республи­ки Южная Осетия. Далее на протяже­нии 12 лет в зоне конфликта сохра­нялось относительное спокойствие, но с 2003 г., когда в результате «рево­люции роз» к власти в Грузии пришел М. Саакашвили, ситуация вокруг са­мопровозглашенной республики нача­ла обостряться. Уже с 2006 г. существо­вал план «Бросок тигра», в соответ­ствии с которым руководство Грузии, опираясь на поддержку США и ОБСЕ, предусматривало захват всех крупных населенных пунктов Южной Осетии.

В четверг, 7 августа 2008 г., М. Саа­кашвили в телеобращении предложил руководству Южноосетинской респу­блики мирные переговоры, а 8 августа в 00.10 грузинские войска начали ар­тиллерийский обстрел г. Цхинвали.

Парламент Грузии 9 августа едино­гласно утвердил указ М. Саакашвили об объявлении военного положения и полной мобилизации на 15 дней. Их мотивацией была необходимость пре­дотвращения дестабилизации в реги­оне, вооруженных нападений на мир­ное население и фактов насилия с це­лью защиты прав и свобод человека. При этом политическое руководство Грузии заявило, что действия ее ар­мии были «вынужденным» ответом на нарушения режима прекращения огня со стороны Ю. Осетии.

В ночь с 7 на 8 августа 2008 г. во­оруженные силы Грузии в наруше­ние договоренности по поддержанию мира на границах с непризнанными государственными образованиями (республика Абхазия и республика Ю. Осетия) вторглись на территорию Ю. Осетии. Были нанесены авиацион­ные и ракетно-артиллерийские удары по городу Цхинвали и ряду других на­селенных пунктов. Под 12-часовым огнем реактивной артиллерии «Град» погибли сотни мирных жителей. По жилым кварталам, больницам, шко­лам вели огонь 26 реактивных устано­вок. Были совершены заблаговремен­но спланированные нападения на под­разделения миротворческих сил Рос­сии (незадолго до ударов грузинские миротворцы покинули свои места).

В целях пресечения варварской агрессии Грузии, защиты мирного на­селения и предотвращения гуманитар­ной катастрофы Россия 9 августа вве­ла на территорию Ю. Осетии свои ча­сти и подразделения, тем самым начав операцию «по принуждению агрессо­ра к миру».

В конфликте применялись со сто­роны Ю. Осетии – до 3000 в/сл.; Рос­сии – до 15000 в/сл.; Абхазии – до 5000 в/сл.; Грузии – до 29000 в/сл.

ЗРК «Бук-М»

В составе вооруженных сил Гру­зии имелись специальные формиро­вания РЭР и РЭБ. В конфликте были задействованы отдельный батальон радиоэлектронной разведки, мобиль­ный пункт электронной разведки, раз­вернутый в 8 км севернее г. Цхинвали и состоящий из стандартных терми­налов производства США. Входящие в его состав средства электронной раз­ведки, комплекс радиоэлектронного контроля воздушного пространства, система передачи данных позволяли проводить общую оценку обстановки в масштабе времени, близком к реаль­ному.

Кроме того, в г. Гори, в непосред­ственной близости от зоны грузино­осетинского конфликта, был развер­нут отдельный центр РЭР и РЭБ США (ОЦ РЭР и РЭБ США). По своим воз­можностям этот объект способен пе­рехватывать и регистрировать все радио- и телефонные переговоры в ре­гионе. В центр также поступала вся развединформация, добытая подраз­делениями РЭБ, которая после обоб­щения и анализа передавалась в ап­парат МО и объединенный штаб воо­руженных сил Грузии. Сформирован­ные маневренные группы РЭР и РЭБ действовали в составе подразделений военной разведки Грузии в зоне кон­фликта. Они были оснащены радиоприемниками типа АК-5000 и пред­положительно комплексом перехва­та сотовых систем связи.

В Южной Осетии подразделения ВС РФ вступили в бой с элитой гру­зинской армии в составе трех пехот­ных бригад, артиллерийской брига­ды, отдельной бронетанковой и трех противотанковых бригад. Десять ты­сяч солдат этих соединений прошли «боевую практику» в Ираке. Хорошо экипированные и обученные грузин­ские части «копировали» способы бо­евых действий, свойственные воору­женным силам США и НАТО. Авиа­ционные бомбежки и массированное поражение объектов Ю. Осетии ра­кетно-артиллерийским огнем по ис­ходным данным, добытым с помо­щью беспилотных летательных аппа­ратов, последующие прорывы танков или «кочевые набеги на джипах», ряд других тактических приемов походи­ли на тактику США в Ираке, Афгани­стане. После прорыва элитных подраз­делений на территорию объекта ата­ки туда входили войска МВД Грузии и проводили «зачистки».

В исходной группировке ВС Грузии радиолокационное обнаружение, оповещение и управление боевыми дей­ствиями сил и средств ПВО осущест­влялось органами боевого управления и стационарными постами, на воору­жении которых были РЛС советского и иностранного производства (преи­мущественно французские). Они раз­мещались в районах городов Поти, Копитнари, Гори, Тбилиси, Марнеули.

Обстановка в Грузии во время конфликта 2008 г.

ЗРК «Оса-АКМ»

СЗУ «Шилка»

Для управления боевыми действи­ями использовались проводные ли­нии связи, радиостанции, работаю­щие в защищенном режиме передачи информации, средства связи и переда­чи данных гражданского назначения.

Для выявления и вскрытия груп­пировки войск вооруженных сил Гру­зии широко использовались средства радио- и радиотехнической разведки, беспилотные летательные аппараты типа «Гермес».

Учитывая особенности рельефа местности в районе конфликта, ру­ководство Грузии уделило особое вни­мание боеспособности группировки сил и средств ПВО.

К сильным сторонам системы ПВО Грузии следует отнести:

- высокую мобильность средств ПВО и ее эшелонирование (наличие ЗРК малой дальности и ближнего дей­ствия, ПЗРК, ЗА);

- наличие профессионально подго­товленных боевых расчетов ЗРК «Бук-М», «Оса-АКМ»;

- несовпадение частотного диапазона РЭС ЗРК Грузии (советского произ­водства) с рабочим диапазоном ГСН УР класса «воздух-РЛС» российской авиации (т. к. в основном они пред­назначены для работы по частотам РЭС ПВО НАТО);

- наличие у ЗРК «Оса-АКМ» оптиче­ского канала наведения ракет и от­сутствие у российских самолетов штатных средств РЭБ индивидуаль­ной и групповой защиты в рабочем диапазоне частот этого ЗРК;

- наличие пассивной системы опове­щения и целеуказания от средств РТР украинского («Кольчуга») и американского («Скайнет») про­изводства.

К слабым сторонам следует отнести достаточно низкую помехозащищен­ность ЗРК «Бук-М» и «Оса-АКМ», ко­торая не позволила им вести эффек­тивные боевые действия в условиях активных и пассивных помех, а также относительно низкие пространствен­ные характеристики зоны поражения ЗРК «Оса-АКМ» (дальность до 10 км, высота до 5 км).

Кроме того, оказать противодей­ствие нашей авиации на маршрутах полета и в районах нанесения удара могли следующие средства:

- самолеты грузинских ВВС типа СУ- 25 и Л-29, имевшие пушечное воо­ружение, НУРСы и ракеты класса «воздух-воздух» – Р-60С;

- зенитные ракетные комплексы С-125 в районах городов Тбилиси, Марнеули, Поти, а также дислоци­рованные для прикрытия наибо­лее важных государственных и промышленных объектов и транспорт­ных коммуникаций ЗРК, Бук;

- ПЗРК «Стрела-2,-3», «Игла», 57 мм орудия зенитной артиллерии С-60, 23 мм ЗСУ «Шилка» и ЗУ-23-2, ко­торые применялись, главным об­разом, в тактической зоне, а также с господствующих высот на марш­рутах полета.

Тактика применения ЗРК малой и средней дальности была достаточ­но разнообразной и предусматрива­ла действия из засад, попеременную работу с перемещением, использова­ние целеуказания от комплексов РТР и РЛС управления воздушным дви­жением.

Самолет Су-25

  

Проведенное накануне данного конфликта реформирование ВС РФ привело к тому, что к его началу ВВС оказались практически без сил опе­ративной радио- и радиотехнической разведки. Более того, должной помо­щи от ГРУ ГШ органы разведки ВВС получить не смогли. При таком поло­жении ВВС не могли иметь достовер­ных данных о расположении актив­ных средств ПВО Грузии и органи­зации управления ими. Это явилось основной причиной боевых потерь нашей авиации.

В этих условиях положительную роль сыграли средства радиотехниче­ской разведки РЭБ ВВС. Уже в первый день военных действий была выявле­на работа радиоэлектронных средств ЗРК «Оса» и «Бук» в районе городов Гори и Тбилиси.

С началом военных действий в пер­вых же вылетах силами авиации ВВС были выявлены и подавлены до пяти боевых ЗРК «Оса-АКМ», до трех бое­вых элементов ЗРК «Бук», а также ЗРК С-125. Все ЗРК были либо полностью подавлены, либо предпринимали безу­спешные попытки наведения ЗУР, что было зафиксировано по режимам ра­боты и параметрам сигналов РЛС ЗРК. Следует заметить, что летчики авиа­ционной группировки, развернутой в этом районе, хорошо освоили рай­

он боевых действий и полеты в гор­ных условиях. В то же время экипажи вертолетов других объединений, пере­брошенные в район боевых действий, не были подготовлены к выполнению полетов в условиях гористой местно­сти, в связи с чем выполнение ими бо­евой задачи было сопряжено с риском потери экипажей. Кроме того, верто­леты Ми-8 СМВ-ПГ (постановщики помех) не были оснащены средства­ми индивидуальной защиты, в том числе от ПЗРК.

Необходимо подчеркнуть, что сред­ства РЭБ самолетов и вертолетов, пла­нируемых к боевому применению на территории Грузии, не в полной мере отвечали требованиям по обе­спечению защиты от средств ПВО. Бо­лее того, прикрытие самолетами (вер­толетами) РЭБ боевых порядков удар­ной авиации из зон постановки помех на всем протяжении маршрута поле­та было фактически невозможно в си­лу особенностей гористой местности. При этом необходимо было учиты­вать как малое время работы самих ЗРК «Бук», так и возможное включе­ние в их состав средств разведки и це­леуказания в ИК (УФ) и оптико-элек­тронном диапазонах.

Наибольшую эффективность в хо­де боевых действий показал бортовой комплекс радиоэлектронной борьбы самолета Су-34.

Силами РЭБ осуществлялось ради­оэлектронное подавление РЛС Грузии П-36Д6, П-37, 5А87, П-18, 19Ж6, ПРВ- 9, – 11,– 13, ASR-12 в районах горо­дов Гори, Тбилиси и Марнеули. Вместе с тем в ходе РЭП РЭС противника на­блюдались помехи и нашим РЛС типа A84, 5А87, П-18, П-37, размещенным на удалении 100-120 км от зон поста­новки помех самолетами АН-12ПП.

Анализ боевого применения авиа­ции в первые дни военных действий на югоосетинском и абхазском на­правлениях показал, что первичное планирование обеспечения боевых действий осуществлялось без долж­ного учета возможностей ПВО Гру­зии и особенностей применения сво­их авиационных средств РЭБ по их подавлению. Результаты данного ана­лиза позволяют выделить следующие существенные недостатки в обеспече­нии живучести авиации:

• отсутствие самолетов – разведчи­ков, способных вести детальную ра­диотехническую разведку в реаль­ном времени с высокой точностью определения координат РЛС;
• несовпадение диапазонов частот РГС ракет класса «воздух-РЛС» и РЛС ЗРК ПВО советского про­изводства, отсутствие аппаратуры управления и целеуказания;
• недостаточное количество поста­новщиков помех;
• малый потолок полета вертолетов- постановщиков помех, вследствие чего применение их в условиях го­ристой местности Южной Осетии было затруднено;
• отсутствие средств РЭП групповой защиты авиации из боевых поряд­ков.

Важно учесть, что к планирова­нию действий авиации недостаточ­но привлекались специалисты служб РЭБ.

Сводный экипаж ФГНИИЦ РЭБ ОЭСЗ.

Слева направо первый ряд: Соломахин Р.В., Плотников С.В., второй ряд: Рябчиков А.А., Иванов О.А., Васильев С.В.

Радиотехническая разведка ве­лась нерегулярно и не всеми имею­щимися силами, без необходимой постановки пассивных и активных по­мех для уточнения радиоэлектронной обстановки, состояния системы связи и управления, дислокации РЛС РТВ и ЗРК, аэродромов базирования авиации грузинских ВВС.

Космический контроль районов ве­дения боевых действий, командных пунктов и пунктов управления, выяв­ленных позиций РЛС, ЗРК ВС Грузии должным образом не осуществлялся.

Перечисленные недостатки потре­бовали незамедлительного вмешатель­ства в руководство действиями авиа­ции представителей Главного коман­дования ВВС, принятия неотложных мер к снижению боевых потерь нашей авиации (в конфликте было потеряно 6 самолетов). К основным из них бы­ли отнесены:

• исключение участия в ударах само­летов, не имеющих средств индиви­дуальной защиты;
• выход из атаки самолетов Су-25 при массированном отстреле тепловых ловушек и минимуме времени ра­боты на максимальных тепловых режимах;
• применение ударной авиации толь­ко под прикрытием групповых средств защиты из зон самолетами и вертолетами РЭБ (Ан-12ПП, Ми-8ППА, Ми-8 СМВ-ПГ) и из боевых порядков самолетами Су-34 с ком­плексами РЭБ;
• осуществление выполнения по­ставленных задач боевой авиацией на максимальной скорости и на вы­сотах, исключающих применение ПЗРК и зенитной артиллерии Гру­зии.

С учетом выработанных рекомен­даций полеты авиации стали осу­ществляться по маршрутам с обхо­дом районов, прикрытых средствами ПВО, или над участками местности, где они были подавлены. Высота поле­та, как правило, более 3,5 км при скоростях, обеспечивающих оптималь­ные условия для преодоления проти­водействия средств ПВО. При этом повторные атаки проводились с раз­ных направлений с использованием рельефа местности и дымовых завес. Часто осуществлялся такой тактиче­ский прием, как внезапный пролет че­рез зоны обстрела с одновременным выполнением быстрого противозе­нитного маневра.

Нашли достаточно широкое при­менение атаки цели «с ходу» в мини­мальное время с учетом естественно­го теплового фона при уходе от цели (в сторону гор, облаков, освещенных солнцем). Был освоен полет по раз­

ным маршрутам к цели и обратно с ис­пользованием демонстративных и от­влекающих групп самолетов и вер­толетов. Летчики старались исклю­чить повторный заход с того же курса и полеты по одному маршруту до це­ли и обратно.

Выполнение боевых задач с исполь­зованием средств РЭБ и САБ осущест­влялось, как правило, под прикрытием специально выделенных групп самоле­тов (вертолетов). При этом по возмож­ности экипажи старались исключить работу двигателей на максимальном режиме и форсаже. При угрозе при­менения средств ПВО выполнялись противозенитный, противоракетный маневры с одновременным отстрелом расходуемых средств РЭБ в районах возможного применения ПЗРК или при обнаружении пуска ракет. Также при подходе к объекту удара и выходе из атаки широко применялся отстрел ППИ сериями из нескольких патро­нов с минимальным интервалом меж­ду отстрелами.

В ходе конфликта для прикрытия ударной авиации от средств ПВО во­оруженных сил Грузии применялись: вертолеты Ми-8ППА со станциями по­мех «Азалия» для подавления РЛС ОЦУ, Ми-8 СМВ-ПГ со станциями помех «Смальта – ПГ» для подавле­ния РЛС управления оружием ЗРК «Бук-М1» и С-125. Барражирование самолетов РЭБ АН-12 ПП в основном осуществлялось в следующих зонах: над побережьем Черного моря на юге Абхазии, в районе главного Кавказско­го хребта над Северной и Южной Осе­тией. Над территорией самой Грузии они осуществляли постановку помех на направлениях полета нашей авиа­ции при нанесении ею ударов по объ­ектам.

Интенсивность применения груп­пировки РЭБ ВВС была крайне вы­сокая.

Вертолеты – постановщики помех в воздухе дежурили практически кру­глосуточно, за исключением получа­совых перерывов на заправку и отдых операторов, а самолеты – постанов­щики помех дежурили в воздухе до 12-16 часов в сутки.

Усилиями этой группировки бо­евые возможности грузинской ПВО были существенно снижены.

В частности, дальность обнаруже­ния наших самолетов РЛС ОЦУ П-37, 36Д6 и АSR-12 за счет применения САП «Азалия» была снижена в 6...10 раз (с 300 км в беспомеховой обста­новке до 30. 50 км в условиях помех). Зона действия РЛС наведения ракет ЗРК С-125 и «Бук-М1» при примене­нии САП «Смальта-ПГ» уменьшилась в 1,5.2…5 раза (с 25…30 км в беспомеховой обстановке до 10…15 км в ус­ловиях помех, что эквивалентно сни­жению числа пусков ракет пример­но в 2 раза).

Степень оснащенности самолетов средствами индивидуальной защиты характеризуется следующим.

Самолет Су-34 имеет бортовой ком­плекс обороны (БКО) типа «Хиби­ны». На самолетах Су-25 (штурмо­вая авиация) были установлены ав­томаты отстрела ложных тепловых целей АСО-2 В. Самолеты Су-24 М (самолеты БА) и разведывательные – Су-24 МР имели как БКО «Карпаты», так и автоматы отстрела расходуемых средств АПП-50 м.

Самолет Су-34

Самолеты дальней авиации Ту-22М3 были вооружены БКО «Урал-М», теплопеленгаторами «Мак-УТ» и авто­матами отстрела расходуемых средств АПП – 50А (в том числе на одном из них была САП «Сирень).

Объективно следует отметить, что в целом тактико-технические характе­ристики бортовых средств РЭБ остав­ляли желать лучшего. Были также не­достаточными и возможности имев­шихся самолетов-разведчиков Су-24МР по ведению радиотехнической и оптической разведки. В то же вре­мя бортовой комплекс обороны «Хи­бины» на самолете Су-34 показал вы­сокую эффективность по ведению РТР, обеспечив вскрытие значительной ча­сти РЭС группировки ПВО Грузии. Имели место недостатки в организа­ции взаимодействия. Так, с момента передачи управления сводной эска­дрильей РЭБ на аэродром «Гудаута» в оперативную группу «Сухуми» перестала поступать информация о вы­явленных и подавленных РЭС груп­пировки ПВО Грузии на абхазском направлении в штаб 4А ВВС и ПВО.

К сожалению, в ходе конфликта не­прерывного создания помех РЛС ПВО Грузии достичь не удалось. Низок был и уровень эффективности групповой защиты авиации.

В данном конфликте на силы и сред­ства РЭБ Сухопутных войск возлага­лись следующие задачи: вскрытие (вы­явление) радиоэлектронной обстанов­ки в зоне боевых действий; радиоэлек­тронное подавление систем и средств управления войсками, оружием, раз­ведки и РЭБ вооруженных сил Грузии; снижение эффективности применения противником средств радиоэлектрон­ного подавления; ведение комплексно­го технического контроля состояния защиты вооружения, военной техни­ки и военных объектов от технических средств разведки противника и про­тиводействие им; обеспечение элек­тромагнитной совместимости ради­оэлектронных средств.

Применением наземных средств РЭБ в тактическом звене удалось сни­зить эффективность работы передовых авианаводчиков и корректировщиков артиллерийского огня противника.

Успешно действовал в вооружен­ном конфликте 1077-й отдельный ба­тальон РЭБ. При проходе Рокского тоннеля его средствами РЭБ были подавлены радиолинии управления БПЛА с потерей грузинами трех ап­паратов.

Обе стороны активно использовали системы РЭБ, в результате связь часто просто отсутствовала. При этом гру­зины оказались в более выгодном по­ложении – у них частично работала спутниковая связь. Доходило до то­го, что переговоры шли по мобиль­ным телефонам, причем такой связью пользовались обе стороны. И прослу­шивали тоже.

Противодействие техническим средствам разведки противника обе­спечивалось:

• путем радиоэлектронного пораже­ния выявленных средств воздушной радиолокационной и радиотехниче­ской разведки Грузии, уничтожени­ем БЛА «Гермес»;
• поддержанием в местах дислока­ции войск и аэродромах базиро­вания авиации повседневного ре­жима работы радиоэлектронных средств при подготовке и проведе­нии операции;
• введением ограничений на работу РЭС с излучением в новых районах;
• радиоподавлением средствами ча­стей РЭБ СКВО каналов передачи разведданных, радиосвязи и управ­ления Грузии;
• специальной защитой технических средств передачи и обработки ин­формации;
• выявлением технических каналов утечки информации и проведени­ем мероприятий по их устранению.

Анализ эффективности действий сил и средств РЭБ в ходе конфликта вскрыл и ряд недостатков в их организации, основными из которых яв­ляются:

• отсутствие исходной разведыва­тельной информации о группиров­ке вооруженных сил Грузии до на­чала боевых действий;
• недостаточные возможности имев­шихся станций помех по ведению разведки РЭС производства веду­щих стран НАТО, состоящих на ос­нащении вооруженных сил Грузии и, как следствие, низкая степень вскрытия (выявления) РЭО в ходе боевых действий;
• отсутствие защиты объектов авто­мобильной техники на марше (при движении в колоннах или индиви­дуально), а также личного состава при его нахождении в местах при­менения радиоуправляемых взрыв­ных устройств;
• размещение РЭС группировки ВС РФ с нарушением требований по ЭМС. Частые выходы из строя техники РЭП нового парка в усло­виях воздействия высоких темпе­ратур (Р-330 и Р- 934УМ);
• отсутствие надежного прикрытия своих войск и наиболее важных объ­ектов от воздушной радиолокацион­ной разведки и прицельных ударов авиации вооруженных сил Грузии;
• слабая организация восстановле­ния и ремонта вышедшей из строя техники РЭП;
• низкие маневренные возможности техники РЭП в условиях скоротеч­ности боя;
• состоящая на вооружении техни­ка РЭБ не имела возможности эф­фективного ведения радиоразвед­ки и РЭП в движении;
• отсутствие на начальном этапе конфликта средств РЭП аппарату­ры спутниковой радионавигации, установленной на разведыватель­ных БЛА вооруженных сил Грузии.

Комплексной оценкой резуль­татов ведения РЭБ в данном кон­фликте может служить высказыва­ние заместителя Главнокомандующе­го ВВС генерал-полковника Ноговицина А. А.: «Мы применяли системы РЭБ, но они у нас советского образ­ца. Грузинские войска для борьбы с российской авиацией применяли ЗРК «Бук» и «Тор». При вскрытии их позиций как целей (а это наши со­ветские образцы) наша авиация ис­пытывала определенные сложности. При этом сначала мы понесли поте­ри и только потом сделали соответ­ствующие выводы».

В целом организацию радиоэлек­тронной борьбы и эффективность средств РЭБ, применяемых в ходе опе­рации по принуждению к миру, можнопризнать удовлетворительными. Хотя и запоздалые, но принятые дополни­тельные меры позволили исключить дальнейшие потери авиации и спо­собствовали обеспечению господства в воздухе нашей авиации.

На основе анализа материалов от­крытой печати и «Интернета» по ве­дению РЭБ в последних локальных войнах и вооруженных конфликтах можно сделать следующие обобщаю­щие выводы.

В первом десятилетии XXI века со­держание, используемые силы и сред­ства, а также задачи радиоэлектрон­ной войны в вооруженных силах США перестают быть адекватными по отно­шению к классическому термину «ра­диоэлектронная борьба». Так, основ­ными отличительными признаками радиоэлектронной войны (РЭВ) как аналога РЭБ являются следующие:

Радиоэлектронная война стала ос­новной силой борьбы с системами бо­евого управления (БСБУ) («Информа­ционной войны»).

Современное содержание РЭВ включает: радиоэлектронную атаку (ЕА), радиоэлектронную защиту войск (ЕР) и радиоэлектронное обеспечение боевых действий (EWS).

Средствами радиоэлектронной ата­ки, кроме средств радиоэлектронно­го подавления и радиоэлектронной дезинформации, являются: огневые средства, самонаводящиеся на излу­чения различных радиоэлектронных устройств (например, излучения РЭС, излучения систем зажигания автомо­билей, БТР, танков, электропривода орудий и др.); средства излучения но­вых видов направленной энергии; ИК, РЛ и ГА ложные цели и другие сред­ства пассивных помех.

На средства радиоэлектронной атаки возлагается задача воздействия не только на РЭС, но и на боевую тех­нику, системы оружия, на экипажи РЭС, боевой техники и на личный со­став штабов, участвующий в подго­товке принятия решения, планиро­вании операций, руководстве боевы­ми действиями.

Радиоэлектронная защита ста­ла включать в себя: средства, схемы и способы защиты от РЭП и случай­ных помех технических средств; ав­томатизацию процесса приема, обра­ботки и распределения информации; оповещение личного состава об облу­чении объекта в РЛ и оптическом диа­пазонах; контроль излучения РЭС и их ЭМС; радиоэлектронную маскировку; перепрограммирование средств ра­диоэлектронной атаки.

Радиоэлектронное обеспечение бо­евых действий направлено на инфор­мационно-разведывательное обеспе­чение принятия решения, планирова­ния операций и руководства войска­ми (силами); действий сил и средств БСБУ в наступательных, оборони­тельных и специальных информаци­онных операциях.

ВЫВОДЫ

Военная наука предсказывает, а опыт учений, локальных войн и во­оруженных конфликтов подтвержда­ет, что с течением времени для успе­ха в операциях и боевых действиях возрастает значение такого факто­ра, как превосходство над противни­ком в управлении войсками (силами) и оружием, захват и удержание ини­циативы в борьбе за это превосход­ство. Для достижения такой глобаль­ной цели, как обеспечение и удержа­ние превосходства над противником в управлении, необходима коорди­нация мероприятий по РЭБ с други­ми мерами и действиями как по де­зорганизации управления войсками и оружием противника, так и по по­вышению эффективности и качества управления своими войсками и ору­жием. Возрастание роли и значения РЭБ в вооруженной борьбе достигло в наши дни такого уровня, что круп­ный успех в ведении РЭБ может пре­допределить разрешение локального конфликта (войны) в целом (пример тому события в Ливане летом 1982 г.).

Назревший скачок в военном деле, связанный прежде всего с широкомас­штабным созданием, применением но­вейших крупных систем высокоточно­го оружия и комплексной автоматиза­цией процессов управления войсками и оружием, коренным образом меняет как условия ведения, так и возможно­сти влияния РЭБ на ход и исход опе­раций (боевых действий). Опыт веде­ния РЭБ в локальных войнах и кон­фликтах показывает, что в современ­ных условиях существенно меняется ее содержание и структура, характер действий по радиоэлектронной борьбе различных органов управления вой­сками. Практическая реализация этих новых возможностей может и должна поднять эффективность РЭБ в изме­нившихся условиях.

Очевидно, главными уроками изу­чения боевого опыта локальных войн и конфликтов должны быть выводы об основных принципах организации и ведения, планирования, подготовки вооруженных сил к ведению РЭБ. Ана­лиз организации и ведения радиоэлек­тронной борьбы в локальных войнах и вооруженных конфликтах показы­вает, что основными ее принципами должны быть: целеустремленность, внезапность, массированное и ком­плексное использование сил огневого поражения и радиоэлектронной борь­бы (прежде всего основной ее состав­ной части радиоэлектронного пора­жения), непрерывное осуществление мероприятий по радиоэлектронной защите систем и средств управления своими войсками и оружием, ком­плексное противодействие техниче­ским средствам разведки противника.

Успех РЭБ в операциях во мно­гом будет зависеть от возможностей упреждения противника при исполь­зовании им своих систем управления. Поэтому планирование должно быть направлено на создание условий та­кого упреждения, а части РЭБ при ве­дении операций должны быть в наи­высшей степени боевой готовности. Подготовка ВС к ведению РЭБ должна вестись непрерывно как в мирное вре­мя, так и в период боевых действий, при этом основными направлениями в этой подготовке должны быть: под­готовка штабов, органов управления РЭБ и частей РЭБ; подготовка театров военных действий; военно-научная подготовка; техническая подготовка; подготовка промышленности и испы­тательной базы.

При этом не следует забывать, что РЭБ должна вестись при разработ­ке, производстве, испытаниях воо­ружения и военной техники и их экс­плуатации в войсках в мирное вре­мя. Постоянно (в том числе в мирное время) должна обеспечиваться элек­тромагнитная совместимость воен­ных и гражданских радиоэлектронных средств, осуществляться непрерывное и эффективное противодействие тех­ническим средствам разведки не толь­ко в войсках, но и во всех организаци­ях и предприятиях промышленности (независимо от форм собственности), разрабатывающих и выпускающих во­оружение и военную технику.